на карту будет поставлено существование страны, то даже на смертном одре он скажет президенту "с предсмертным вздохом", что Ли должен командовать армией, но в итоге он принял решение военного министра после нескольких горьких обменов письмами.
Ли ничего не выиграл в плане компенсации, так как уже получал жалованье в звании полковника. Всегда бережливый по отношению к деньгам, он не только смог прожить на свое жалованье, но и к моменту поступления в Вест-Пойнт отложил 64 500 долларов, большую часть которых вложил в государственные и муниципальные облигации под 6 или 7 процентов, * немалый капитал для того времени и эквивалент примерно 1,68 миллиона долларов сегодня. Вполне понятно, что Ли чувствовал себя бедным - у него было семеро детей, и хотя Кьюстис учился в Вест-Пойнте за государственный счет, расходы на обучение остальных мальчиков в колледже, несомненно, казались ему такими же ужасающими, какими они кажутся родителям сегодня. Кроме того, перед ним маячила перспектива выдать замуж четырех девочек в стиле, приемлемом для семей Ли, Картер и Кьюстис. Ему, конечно, было больно покидать инженерный корпус после двадцати семи лет службы, а также "крайне горько" расставаться со своими детьми, но не исключено, что его привлекал и выход из-за письменного стола. Он будет руководить войсками в поле, у него будут прямые военные обязанности, и, учитывая растущее напряжение на границе, он почти наверняка увидит боевые действия. Кроме того, кавалерия все еще считалась элитой, а Ли был прирожденным всадником. О том, что он обдумал этот вопрос, возможно, чтобы обсудить его последствия с Мэри Ли, свидетельствует тот факт, что на ответ ушло двенадцать дней - долгая задержка для Ли, но его согласие никогда не вызывало сомнений.
У Ли было около месяца, чтобы перевезти семью в Арлингтон и подготовить дела к отъезду. Уже было ясно, что Вторая кавалерийская вряд ли будет расквартирована там, где Мэри и дети смогут последовать за ним. 12 апреля 1855 года он отправился в Луисвилл, штат Кентукки, где формировался полк. По неясным причинам военное министерство не смогло найти полковника Джонстона, поэтому командовать полком на время стал Ли. Еще до того, как полк получил обмундирование и снаряжение, ему было приказано отправиться с ними в Сент-Луис, штат Миссури, где он занялся обучением своих солдат. Позднее Ли скажет, что может сделать солдата из любого человека - он имел в виду смелое предложение вооружить негров для участия в боях в армии Конфедерации в 1864 году, - и, похоже, он действительно обладал даром превращать неохотно идущих в бой людей в настоящих солдат. На самом деле, многие новобранцы Второй кавалерии были обычными солдатами из меньших полков, которым, возможно, требовалась не меньшая порка, чем гражданским, чтобы соответствовать стандартам Ли. В конечном итоге Вторая кавалерия стала настолько прекрасно обученной, обмундированной и экипированной, что в остальной армии ее стали называть "питомцами Дэвиса", что свидетельствует о личной заинтересованности военного министра в полку.
Самому Ли не пришлось наслаждаться комфортом казарм Джефферсона на реке Миссисипи, поскольку армия решила, что он должен проводить время, посещая военные трибуналы в Канзасе, Техасе и Пенсильвании - одна из утомительных обязанностей линейных офицеров, от которой он был избавлен, будучи инженером и суперинтендантом Вест-Пойнта. Он находился в разъездах с начала сентября 1855 года по март 1856 года, когда он, наконец, вернулся в полк в форт Мейсон, в 100 милях к северу от Сан-Антонио. Это был один из целой цепи небольших, грубо построенных, изолированных фортов, предназначенных для защиты поселенцев от набегов индейцев команчей, киова и апачей, а также от мародерствующих мексиканских бандитов. Утомительные переезды между армейскими постами, в основном на лошадях, не говоря уже об утомительности рассматриваемых дел, заставили Ли написать предупреждение своей дочери Агнес, что она "должна ожидать неудобств и раздражений всю жизнь", - предсказание, которое оказалось более точным, чем мог предположить ее отец.
В конце марта полковник Альберт Сидни Джонстон, который наконец-то явился принять командование полком, назначил Ли командиром двух передовых эскадронов Второй кавалерии, расположившихся под навесом на реке Бразос, в самом сердце страны команчей, в местечке под названием Кэмп-Купер, на самом деле это не более чем несколько линий палаток, расположенных примерно в 170 милях к северу от форта Мейсон, - изолированный лагерь посреди практически неисследованной и запретной дикой местности, покрытой кустарником и колючим мескитом, где обитали волки, койоты и змеи, и малочисленные группы враждебных команчей. Приказ Ли заключался в том, чтобы подавить индейцев и не дать им следовать их гордым традициям племенной войны, убийственных набегов на незащищенные поселения англичан, угона скота и лошадей, а также скальпирования своих врагов. У Ли была своя палатка, несколько кур, чтобы дополнять армейский рацион яйцами, и некоторое время домашняя гремучая змея, поскольку ни одна кошка или собака не могла выжить после дерзких набегов волков. Ему предстояло провести девятнадцать месяцев в этом бесперспективном месте, единственным занятием которого были поиски места для строительства нового форта в сопровождении лейтенанта Джона Белла Худа.
Лагерь команчей, расположенный ниже по течению от форта Купер, мало интересовал Ли. Коренные американцы не казались большинству американцев середины XIX века ни романтичными, ни достойными изучения, и Ли не был исключением. В попытках превратить Ли в своего рода светского святого после Гражданской войны его взгляды на расу были почти полностью исключены из его портрета. Он считал, что неграм в рабстве было лучше, чем в Африке, и после Гражданской войны выступал против предоставления им права голоса; он считал, что мексиканцам было лишь немного лучше (и они жили хуже), чем рабам на Юге; и он не думал, что усилия правительства по "гуманизации" индейцев, как он выражался, стоят хлопот или могут увенчаться успехом. Его отношение к индейцам можно подытожить его комментарием Мэри о команчах после того, как он познакомился с ними поближе: "Эти люди доставляют массу хлопот людям и лошадям, и, бедные создания, они того не стоят".
Ли не был антропологом, и ему не хватало терпения общаться с хлопотливыми команчами и убожеством их деревни. Вскоре после прибытия Ли в Кэмп-Купер местный вождь Катумсе нанес ему церемониальный визит, на который он счел нужным ответить и который описал вскоре после этого в письме к Мэри: "Вчера я нанес ему [Катумсе] ответный визит и пробыл некоторое время в его ложе. Он сообщил мне, что у него шесть жен. Они [индейцы] весь день скачут в лагерь и обратно, их краска и "украшения" делают их еще более отвратительными, чем
